“Я мало что помню”.
Как же часто Элизабет слышала эту фразу, находясь здесь. Хотя, это даже смешно. Это самое “здесь” длится от силы месяц. И еще меньшее время она принадлежит себе хотя бы условно. “Я мало что помню” - слова, которые могут описать те две недели, что она была тут. Редкие просветы среди по большей мере приятной темноты. Редкие просветы, во время которых она могла спокойно перекусить, посидеть в общей зале. Все это время она на удивление чувствовала себя хорошо. Но где-то внутри сжималась в комок Конивора. Не “ебанутая сука”, какой ее видят другие. Нет… Кони не она. Кони… вообще не человек. Могучий зверь, придуманный совсем давно. Похожий на так поразившего ее в то время кенгуру и какое-то существо, мельком увиденное по телевизору во время рекламы. Она большая, сильная, бесстрашная, дикая. И оттого так непривычно и пугающе было чувствовать, что ей страшно. Что, выжатая словно лимон, она чуть ли не скулит от боли, о которой не говорит. Мур лишь чувствовала ее отголоски. В ломоте тела, в исколотых успокоительным руками, в следах от веревок на запястьях и лодыжках. Но Кони ничего не говорит. А соседка смотрела  испуганно и жалась в угол, боясь поднять взгляд. Лишь однажды ее вдруг слишком злит отсутствие сока, а после скручивает так, что от собственного вопля, кажется разрывались барабанные перепонки. Или не однажды. Вот этого она не помнила… Зато знала Конивора. И молчала, впервые за долгое время воздвигнув стену.

- Имя.
- Элизбет Мур.
- Дата Рождения.
- 13 августа 1998
- Как четко отвечайте. Заучила уже?
- Нет… просто помню…

Этот ответ удивлял. Вызывал подозрения. А потом снова были провалы, в которых была темнота и отголоски боли. А еще голос Кони. Обычно такой нахальный, а теперь словно сиплый и больной.
“Выберемся, сестренка. Я защищу тебя…”
Защитила. Лиза не знала как. Просто ее в какой-то момент отпустили, как и нескольких других. Чрезмерно насыщенный день, череда сменяющихся людей, собеседование, снова люди, звон ключей. И квартира, в которой отвратительно пахло стухшим мясом, а на полу в центре комнаты еще виднелось пятно крови.
“Ну… об этом они суки не предупредили… Выебу если найду. А так - велком”
Велком… велком в такую странную жизнь, так обманчиво похожую на обычную. Словно в трансе Элизабет ходила по городу, осторожно знакомилась со всеми. Как семечки щелкала такие простые по сравнению с тем, чем она занималась раньше, проекты. А потом… потом случались короткие провалы. И, приходя в себя, она вспоминала что-то сама, а что-то выслушивала от Кони, смотря на разбитый в кровь костяшки. Ничего… даже к такому можно было привыкнуть. Но… к кое чему нет.

Страх и паника. Вот что они ощутили, впервые просыпаясь от удара о землю. Открыть глаза и понять, что ты вообще в другом месте. В незнакомом тебе месте, вокруг почти “джунгли”, а на тебе лишь шорты. И все… Абсурд. Бред сивой кобылы и очень странное приключение, возможное лишь в настолько бредовом городе. А потом это повторилось снова. И на третий раз они уже были “подготовлены”. Но все равно это… страшно. Ненормально. Сдаваться же тем, от кого они вышли казалось пока еще большим бредом.

“Я разберусь. Слышишь, сестренка? Я разберусь”

Элизабет привыкла верить Кониворе. Элизабет помнила, насколько Кони было больно и страшно там, в в лабиринте бело-серых коридоров и скучных, почти тюремных камер. Сами. Все же, общий смысл работы способности им был уже ясен. Их даже немного тренировали, как собачонку “Там”. Только что делать с этим всем не сказали. Как и том, что будет “нормой” скакать по городу во сне. Да, Лиза и без этого то и дело лунатила с детства, но тут все сложнее. Страшнее. Правда, гораздо проще понять, что вот СЕЙЧАС точно что-то будет. Даже сквозь сон по телу словно бежит импульс. А после ты просто…

П
А
Д
А
Е
Ш
Ь

Словно на петле американской горки. Тянет вверх, а после придавливает к земле, лишаяя сил сделать вдох.

- Мгх!

Вскрик больше от испуга, нежели от боли. В этот раз не было холодно, больно, высоко. Тепло и мягко. Словно даже родная постель, но… даже сейчас она понимала, что что-то не так. Матрас жесткий, как в самом дешевом мотеле. От белья словно пахло хозяйственным мылом, а не порошком. Слишком много дыма (Кони не курит настолько много). Слишком тепло. И вовсе не от одеяла. Плеча коснулось чужое дыхание. Открыв глаза и едва что видя в полумраке, Элизабет поднимает взгляд и не сдерживает испуганной дрожи, которая почти обездвижила ее. В нос вновь ударил запах из той подворотни, а сквозь шум города стали слышны крики, смех и свист трех мужчин.

- Н… не… не надо.

Отредактировано Elizabeth Moore (2020-03-06 03:25:25)

Это не нормально. Все, абсолютно все что происходит в этом Богом забытом месте ее нормально. Ненормальные врачи. Ненормальные соседи. Ненормальные прохожие. Здесь все было не нормальным. Настолько, что Элизабет и вправду поверила уже, что она самая обычная. А как иначе? У неё хорошая квартира, хорошая работа, кажется, хорошие соседи. Но все это такое… ненастоящее.
Ее выворачивало, когда «они» убирали милую комнату, оформленную под детскую. Милую комнату, измазанную в крови от потолка до крови. Клининговая компания явно делала не свою работу, раз после они оставили ЭТО.
«Сестренка. Не заходи туда».
Она и не заходила, пока Конивора не попросила ее открыть глаза в чистой комнате, в которой пахло штукатуркой. Идеально ровная белая поверхность… уже кое где покрытая рисунками. Намёк был понят. И так правда легче. Немного легче.
Ей страшно, когда сосед ниже начинает орать посреди ночи на непонятном языке. Бегает судя по звукам туда сюда. А после лишь звон стекла и такой противный шмякающий звук. С таким то и дело падает яичница со сковородки. Она не подходит к окну, а сжимается под одеялами. Но ей все ещё страшно. Страшно, что однажды уже именно она выпрыгнет так из окна.
«Нет. Я проверила — тут замки. Почтил клетка»
Она верит. Верит Кониворе, хотя чувствует ее страх. Но они вместе, а значит все хорошо.
Мур приходит на работу. На работу с очень даже хорошей по меркам Острова зарплатой. Но, получив уже первое задание, она хочет напиться и никогда не приходить в этот модный офис из стекла. Не потому, что чувствует себя рядом с «костюмчиками» в своих кроссах, джинсах и майке с принтом. Нет. Проекты. Проекты, которые она делала ещё в чертовом 8 классе. Вокруг неё — дети, которые лишь немного умеют тыкать в Paint и что-то слышали про фотошоп. Проекты из 8 класса, но их количество…
— Вау… так Вы не врали…
Такая простая фраза, но спустя несколько дней ей писали ВСЕ. ВСЕ фирмы вдруг резко требуют ребрендинга. Просят между делом посмотреть и посоветовать. Мур была в таком отчаянии, что почти срывалась в маты. А Кони не почти.
Прямо во время очередного совещания вылила чай на брюки и трехэтажным матом послала всех, кто там был, уйдя на своё рабочее место. Грубо, кособоко. Но…
«Ты ещё не поняла, сестренка? Эти бляди в безвыходном положении. Они простят нам все. И это они ещё не знают о том, что ты не просто вежливая, талантливая, исполнительная, а ебаный трудоголик»
И они терпели. Терпели. А Мур падала в бездну.
Вниз по наклонной.
Вниз к тому моменту, когда она стала понимать, что бутылка вина уходить за один вечер.
«Так. А это не дело. Ты что с собой делаешь!?!?»
Это так не работает? Обычно да. Но у неё есть Конивора. Та, кто выкинет бутылки, расслабившись иначе. Их двое. Но тело одно.  Лиза не всегда знала, что именно делает Кони. Но ей после было хорошо и спокойно. Только кулаки болели сильно. Она не спрашивала, потому что знала, что сестрёнка ее спасает. Но далеко не от всего можно… спасти. Некоторое им не подвластно. Как например этот чертов «флеш» с которым Конивора только начала разбираться.

Эй страшно открывать глаза, но это нужно, чтобы понять где она. А открыв их, поняла, что она не знает этого места. Не знает ничего, что ее окружает. И рядом мужчина. Незнакомый. Сильный. А ещё и злой, как и всякий разбуженный человек.
Мур начала привыкать снова к людям. Но… не тогда, когда они так рядом, так близко, так… слишком. Она дрожит и не может сделать нормально вдох. Кроликом смотрит на удава, отчего то понимая, что уже может отделить запах его тела от прочих. Она… нет. Нет нет. Она не могла. Не могла же лежать с ним рядом. Движение.
— Н, н, не, не надо, прошу.
Едва слышный шёпот, а все ее нутро сжимают ледяные пальцы. Слишком страшно. Слишком страшно.  Резкий толчок и тьма стали ее спасением. Она сбежала. Сбежала, позволяя расколотому сознанию сжирать ее память. Лучше так. Лучше тьма. Пустота, чем это все.

Первый вздох даётся тяжело. С хрипом. Все ещё зажатое из-за спазма тело едва ее слышалось, в то время как Конивора уже спокойно, холодно и вместе с тем в полном ахуе смотрела на незнакомца. Ей бы хотелось съязвить, пошутить и съебаться, но она блять оказалась в кровати какого-то типа. И мало этого для счастья - у ублюдка былебаный пистолет.
— Так. А теперь давай поговорим, окей? Можешь держать ствол если тебе так спокойно, но мне вот лично нихуя не спокойно, и послушаем окей?
Выравнивая дыхание, Кони продолжала смотреть в глаза незнакомца, понимая что ей пиздец как повезло и «пиздец как повезло». Ее не убили. Но устой суки рядом с кроватью блять ебаный пистолет.  Никто нормальный не спит в обнимку с оружием!!!, НИКТО, МАТЬ ВАШУ. Но она пока жива, а это уже хорошо.
— Лично меня зовут Конивора. А до усрачки напугал  ты уже тем что у тебя просто хер между ног Элизабет, - тварь дышит спокойно и отчаянно пытается подбирать правильные слова, что выходит хуево. Она немного напугана, но главное, блять в неё смотрит дуло ебаного пистолета мать вашу. - Я вообще не ебу где мы, но я ебу что нас сюда захуярило просто пото что приспичило. Не мне, а ошибки блядской поеботы, которую мне вкололи. Знакомо уже? На мне нет нихуя кроме сраного белья и часов, поэтому прошу, убери пушку. А то я все таки ебнусь в обморок, а это будет скучно.
Хочется сбежать. Но единственное, что она пока может себе позволить,  как это расслабленно лежать и смотреть чуть выше дула на лицо мужчины. Сильный, зараза. Это пиздец как пугает. Но она должна быть сильный. Ради Лизы. Нужно быть сильной. И все равно по телу бежит предательская дрожь, а дыхание сбилось. Нужно уйти. Уйти до того, как будет пиздец. А потому придётся делать тоню что она не любит — говорить. Вот же… блядство.